[Plusquamperfekt]

Название Соперницы
Автор yoho
Сведения об оригинале www.fanfiktion.de/s/49e8657e0000511b067007d0/1/...
Фандом Гарри Поттер
Персонажи Гарри Поттер/Гермиона Грейнджер, Рон Уизли, Джинни Уизли, Лаванда Браун
Категория гет
Жанры романтика
Рейтинг PG-13
Краткое содержание – И как тебе Джинни… без одежды? – наконец нерешительно спросила Гермиона.
Гарри некоторое время обдумывал ответ:
– Красивая… Но то же самое я могу сказать о картинах, которые ты как-то показывала мне в музее в Лондоне.
Примечания1. AU после пятой книги. Фик входит в обширную серию фанфиков автора yoho, в которых судьба Гарри и Гермионы складывается иначе, чем в книгах Дж. Роулинг.
2. Моралофагам и людям с тонкой душевной организацией читать с осторожностью - героини грубо выражаются и дерутся.
3. Фанфик входил в выкладку команды PumpkinPie 2017 на Winter Temporary Fandom Battle 2017

«ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность; стрелы ее — стрелы огненные… Большие воды не могут потушить любви, и реки не зальют ее».
Библия, Книга Песни Песней Соломона, гл. 8, стих. 6, 7

— Что значит «ты должна держаться подальше от Гарри»? — голос Джинни, доносившийся из женских спален, был так звонок, как будто она использовала Сонорус.
В общей гостиной повисла напряжённая тишина.
— Ты и сама прекрасно знаешь, что я имею в виду. Или мне объяснить? — Второй голос всем находившимся в гостиной тоже был прекрасно знаком. Это была Гермиона.
Этажом ниже последний грифель перестал царапать пергамент. К ним обеим было приковано внимание всего Дома Гриффиндора.
Разумеется, они об этом не догадывались. Башня Гриффиндора с ее метровой толщины стенами была вполне способна сохранить личный разговор в тайне. Однако это работало только в том случае, когда двери комнат закрывали за собой. И Гермиона точно об этом забыла, когда ворвалась в спальню пятикурсниц.
— Да, уж объясни, будь добра, — послышался ответ Джинни.
Между тем не осталось больше никого, кто бы делал вид, что учится или занят своим делом. Все обратились в слух и сосредоточились на происходящем этажом выше.
Оттуда как раз донесся шорох бумаги.
— Поверить не могу, — голос Джинни на фоне этого шуршания казался ещё более звонким. — У нее список!
— Во-первых, сегодня утром ты села рядом с ним.
— А разве это запрещено? — огрызнулась Джинни.
— Нет, но у твоей блузки пять пуговиц, три из которых были расстегнуты. Это при том, что под ней на тебе ничего не было.
Симус Финнеган отложил в сторону свое чтение и замер с глупо-мечтательным выражением лица.
— Сейчас еще почти лето, — защищалась Джинни. — Мне было жарко.
— Да, но не из-за погоды, — нанесла встречный удар Гермиона.
Симус уже едва слюнки не пускал, что, впрочем, никому на самом деле не мешало. Невилл теребил свои штанины и вытирал пот со лба.
— Во-вторых, наше совместное купание позавчера, — продолжала Гермиона. — Объясни-ка мне, как при этом потерялся твой купальник?
— Бретельки соскользнули с плеч, тут я его и потеряла.
— «Тут я его и потеряла», — передразнила ее Гермиона. — А остаться в воде ты, конечно, не могла, и вместо этого должна была в чем мать родила выйти на берег и в таком виде предстать перед Гарри.
— Не кричать же мне на всю округу, что мой купальник пропал. Кроме того, я же тогда отвернулась.
Было слышно, что Гермиона не сдержала тяжкий вздох:
— Возможно для того, чтобы он посмотрел на тебя и с обратной стороны.
Джинни засмеялась:
— Ну, ты же в этом отношении можешь предложить так мало. Гарри определенно обрадовался.
Секунд пять было совершенно тихо, потом голос Гермионы усилился и стал таким громким, что заставил бледного первокурсника в общей гостиной залезть под стол.
— ЧТО ТЫ ИМЕЕШЬ В ВИДУ, ГОВОРЯ ЧТО «Я МОГУ ПРЕДЛОЖИТЬ ТАК МАЛО»?!
Гарри и Рон одновременно встали и стремительно зашагали к лестнице, полные решимости прекратить эту ссору. Один — чтобы избавить свою подругу от выслушивания еще больших пошлостей. Другой — желая уберечь свою младшую сестру от того, чтобы выставить себя полной дурой.
— Дай-ка подумать. Хм… — Гарри прямо-таки видел перед собой Джинни, как она в позе мыслителя подперла свой подбородок, — … плоская задница, крохотная грудь, никаких других округлостей.
Перед лестницей к спальням девочек они оба внезапно остановились. Проход дальше был для всех мальчиков закрыт.
— Думаю, перечисленного достаточно, — ехидно подытожила Джинни.
В то время как Гарри и Рон беспомощно разглядывали лестницу, раздался разгневанный вопль:
— Ты что же думаешь, Гарри так примитивен? Ты считаешь, что он польстится на жопу и сиськи?
Гарри потер себе уши. Он не ослышался? Гермиона действительно это сказала?
Джинни ответила медовым голоском:
— Он тинейджер, и он парень, и если бы ты уделяла больше внимания тому, что у него в штанах, ты определенно заметила бы, что это его интересует… и более чем интересует.
Рон повернул голову в сторону Гарри, лицо которого стало пунцовым.
Парвати отметила, что глаза Лаванды приобрели мечтательное выражение, в то время как ее руки… Парвати ткнула подругу локтем по ребра, и та снова приняла вид, соответствующий как приличиям, так и правилам, перечисленным в особом приложении к уставу школы.
— А что было неделю назад, когда ты «по ошибке» поднялась по неправильной лестнице и попала в спальню к мальчикам? — Гермиона уже, похоже, забыла про свой список, — Как тебе удалось в темноте из всех кроватей, что там стоят, наткнуться именно на кровать Гарри?
— Боже мой, я была немного навеселе. И кровать Гарри стоит на том же самом месте, что и моя, только в мужской спальне. Кроме того, ему понравилось, когда я легла в его постель.
— ЧТО ТЫ ДЕЛАЛА С НИМ В ПОСТЕЛИ?
Рон зажал уши руками, а Гарри охотнее всего бы прямо сейчас трансгрессировал на месте. Остальные в гостиной напряженно слушали. Но никто так и не узнал ответ на вопрос Гермионы. Вместо него с верхнего этажа снова раздался вопль. Потом загрохотала мебель.
Гарри очнулся от оцепенения, лихорадочно огляделся и, наконец, крикнул:
— Акцио, «Молния»!
Его метла со свистом пронеслась вниз по лестнице напротив. Гарри вскочил на нее и втащил Рона на рукоять позади себя. Потом он осторожно полетел вверх по узкой лестнице к девичьим спальням. Оказавшись наверху, он поспешно бросил метлу на пол и устремился к единственной открытой двери. Рон следовал за ним по пятам.
Гермиона и Джинни, вцепившись друг в друга, катались по полу. Несколько пуговиц полетело в направлении двери как раз когда вошли Гарри и Рон.
Гермиона определенно была сильнее. Но Джинни, как выросшая среди целой толпы старших братьев, все-таки обладала большими навыками, если дело доходило до драки.
Гарри попытался опознать, где в этом крутящемся клубке Гермиона, схватил, наконец, одну руку, но только для того, чтобы получить кулаком в нос другой рукой. Одновременно чья-то нога дернулась вверх и угодила ему между ног.
Руки Гарри, как раз тянувшиеся к носу, тотчас изменили свое направление. С приглушенным вскриком он упал на колени.
Рон попытался ему помочь, однако получил острым локтем под дых.
От греха подальше они оба наблюдали следующую пару минут драки из положения «в стороне, согнувшись». Один, попеременно держащий руки то у носа, то между ногами, другой — скрюченный и хватающий воздух ртом.
Теперь Джинни сидела верхом на Гермионе и пыталась удержать руки своей противницы. Это ей все-таки удалось, но только на несколько секунд, поскольку отсутствие боевого опыта Гермиона компенсировала энтузиазмом.
Гарри медленно поднялся с колен. Осмотрел перевернутые стулья, дерущихся девушек, и все еще задыхающегося и давящегося Рона и сказал только:
— Хватит!
Он трансфигурировал две корзины для бумаг, стоявшие рядом с тумбочкой, в большие жестяные ведра, в которых что-то подозрительно плескалось. Потом Гарри некоторое время удерживал оба ведра парящими в воздухе над головами девушек. Когда Гермиона и Джинни опять сплелись в буйный клубок, он перестал поддерживать ведра на весу и одним движением волшебной палочки их опрокинул.
Холодный душ был совершенно неожиданным. Джинни и Гермиона оцепенели, как будто их подвергли заклинанию мгновенной заморозки. Волосы облепили им головы, а одежда промокла насквозь. Затем они оторвались друг от друга. Гарри, удовлетворенный достигнутым эффектом, вложил волшебную палочку за пояс. В то же мгновение ведра упали.
— Ай! — прозвучало почти одновременно.
— Извините, — сказал Гарри, выглядя при этом совершенно ни о чем не сожалеющим.
Рон оглядел свою сестру с головы до пят. По-видимому, она уже собиралась ложиться спать, когда Гермиона потребовала от нее объяснений. Ее ночная сорочка с оборванными пуговицами и с длинным разрывом на боку показывала больше обнаженного тела, чем, по мнению Рона, было допустимо в данный момент в присутствии Гарри.
— Джинни, — голос Рона звучал очень тихо. — С каких пор ты спишь без нижнего белья?
Все трое посмотрели на Рона, как будто он был диковинным животным из магического зверинца Хагрида. Потом девчонки заорали в унисон:
— Вон!
Рон замахал руками над головой:
— Ладно. Ладно. Уже ухожу. Развлекайтесь. — Затем он исчез.
Джинни смотрела на Гермиону во все глаза. Гермиона разглядывала Джинни, и наконец обе пары глаз сфокусировались на Гарри.
Снаружи послышался крик, потом сильный грохот, который сопровождало стаккато страшных проклятий.
Джинни засмеялась:
— Бедняга Ронни. Он же не знал, что защитные чары от мальчиков действуют и при спуске по лестнице.
У ног Джинни и Гермионы собирались маленькие лужицы. Гарри сказал:
— Вам нужно переодеться в сухое.
Последовало неловкое молчание.
Наконец Гермиона поднялась.
— Скоро вернусь. — И, не поднимая головы, выбежала из комнаты.
Джинни взялась за свою сорочку, чтобы ее снять, и Гарри тоже повернулся в направлении двери.
— Ты спокойно можешь остаться.
— А я не хочу оставаться, — резко ответил Гарри. — Я подожду снаружи.
Немногим позже, когда, переодевшись и высушив волосы, Гермиона вновь приоткрыла дверь в спальню и заглянула в щель, Джинни в брюках и свитере сидела на своей кровати. Гермиона широко распахнула дверь, и Гарри вошел следом за ней в комнату.
— Я сожал… — Гермиона и Джинни начали говорить одновременно.
— Сначала ты, — сказала Гермиона и села на стул верхом, скрестив руки на спинке.
— Я сожалею о том, что я тебе наговорила. Думаю, я была довольно гадкой, — сказала Джинни. Потом она закрыла лицо руками. — Я просто не знаю, что на меня нашло, — всхлипнула она.
Гермиона смотрела на нее взглядом, отчетливо говорившим, что тема не закрыта:
— Извинения приняты. И мне жаль, что я сорвалась на тебя.
— Ладно. Я же тоже тебя достаточно раздразнила. — Джинни потрогала щеку, по которой расползался отек.
Гарри, в смятении расхаживавший взад и вперед вдоль окна, смотрел поочередно то на одну, то на другую. Объяснений ни от той, ни от другой не последовало, и он тихо сказал:
— Гермиона права. Я не брошусь… — он замялся, — на …кхм… грудь и попу.
Он поднял с пола опрокинутый стул, снова поставил его на ножки и оперся руками на спинку. Гарри посмотрел на Джинни, и этот взгляд безжалостно выжигал надежду на возможное ЧТО-ТО, которая ещё теплилась в её душе.
— Черт побери! Я же не товар на аукционе, который может купить тот, кто предложит наибольшую цену, — сказал он тихо. — Я — человек.
Гарри стоял прямо перед окном. То ли из-за нахлынувших слёз, то ли из-за того, что она смотрела против света, его лицо казалось Джинни размытым, и она не могла понять, злится он или нет. Наконец он отошел в сторону, и его черты снова обрели четкость. Он не выглядел сердитым, скорее, в его взгляде была печаль.
Потом он вышел из комнаты.
— Я сейчас вернусь.
— Джен, зайди-ка, пожалуйста, — крикнул он вниз.
Секундой позже подруга Джинни появилась на лестнице, и Гарри молча придержал для нее дверь. Джинни определенно была сейчас нужна дружеская поддержка.
Гермиона и Гарри ушли в пустую соседнюю комнату.
Гермиона сняла обувь и села на свою кровать. Спиной к изголовью, ноги вытянуты, руки скрещены на груди. Гарри сел рядом с ней.
Довольно долго они молчали.
— И как тебе Джинни… без одежды? –нерешительно спросила, наконец, Гермиона.
Гарри некоторое время обдумывал ответ:
— Красивая… Но то же самое я могу сказать о картинах, которые ты как-то показывала мне в музее в Лондоне.
Гермиона усмехнулась и опустила руки. Она хотела было спросить ещё об одном, но промолчала. Сейчас это было неуместно. Да и вообще, вряд ли ей нужно это слышать.
Она чувствовала руки Гарри, гладившие ее по еще влажным волосам. Когда его пальцы находили узел, он останавливался и бережно распутывал его.
— Я люблю тебя, — сказал он и наблюдал, как лицо Гермионы расслабляется до появления на нем улыбки, но вскоре после этого снова становится серьезным.
— Что это было, что со мной только что произошло? — наконец тихо спросила Гермиона.
Гарри пожал плечами:
— Это — твоя ревность.
— Но я же по-настоящему на нее набросилась. — Гермиона вздохнула, — Это была не я.
Гарри засмеялся:
— Ну как же, это была ты. Добро пожаловать в мир обычных людей, Гермиона.
Когда Парвати и Лаванда поднялись из гостиной, Гарри и Гермона уже крепко спали. Гарри прижался к спине Гермионы, и сложил руки у нее на животе.
Парвати развернула над ними покрывало. Лаванда поймала себя на мысли, что Гарри выглядит очень привлекательно, и она бы легла с ним рядом и без всякого покрывала. Потом она посмотрела на Гермиону, которая даже во сне казалась бдительной, и прогнала эту мысль прочь.